Как технологии разрушают средний класс? Компьютеризация не сокращает количество рабочих мест, а, скорее, усугубляет их качество для значительной группы наемных работников. В течение четырех лет с момента официального объявления конца Великой рецессии производительность американских наемных работников — тех, кому повезло иметь работу — резко возросла. Но в Соединенных Штатах еще на два миллиона рабочих мест меньше, чем до кризиса, уровень безработицы застрял на уровне, не наблюдаемом с начала 1990-х годов, а доля занятого взрослого населения на четыре процентных пункта ниже своего пика в 2000 году.

Этот дефицит рабочих мест стимулировал экспертов задуматься над тем, не охватила ли нас серьезная «болезнь занятости». А отсюда лишь один короткий шаг к вопросу, не является ли эта же болезнь производительностью. Едва ли мы механизировали и автоматизировали свою деятельность настолько, что стали ненужными?

Угрожает ли нам опасность проиграть «гонку машиной», как утверждают ученые из Массачусетского технологического института — Эрик Бринолфссон и Эндрю Макафи — в недавно изданной одноименной книге? Неужели мы становимся рабами наших «повелителей -роботов», как предостерегал журналист Кевин Драм в журнале Mother Jones? Или «умные машины» угрожают нам «долгосрочными страданиями», как предсказывали в начале этого года экономисты Джеффри Сакс и Лоренс Котликофф? Достигли мы «конца труда», как сетует Ноуа Смит в The Atlantic?

Конечно, беспокойство и даже истерия из-за негативных последствий научно — технического прогресса для занятости имеют уже почтенную историю. В начале XIX века группа английских ремесленников из текстильной промышленности, называвшие себя луддитами, устроили восстание, ломая машины. Своей дерзостью они заработали себе место (вряд ли с положительными коннотациями) в словаре, но у них были серьезные основания для беспокойства.

Экономисты уже давно отрицают ложное представление о неизменности доступного для наемных работников объема работы: эта теория предполагает, что повышение производительности труда неизбежно уменьшает занятость, так как объем работы остается фиксированным. Хотя и интуитивно привлекательная, эта идея явно ошибочна. В 1900 году, например, 41% рабочей силы США был занят в сельском хозяйстве. К 2000 году эта доля упала до 2%, после того, как Зеленая революция радикально увеличила урожайность сельскохозяйственных культур. Но доля занятых в общей численности населения росла весь ХХ век, поскольку женщины выходили на рынок труда, а уровень безработицы колебался только циклически, НЕ возрастая существенно в долгосрочной перспективе.

Технологические изменения, позволяющие сэкономить на затратах на труд, обязательно устраняют рабочих, выполняющих определенные задачи — вот откуда берется рост производительности труда — но в долгосрочной перспективе они создают новые продукты и услуги, которые увеличивают национальный доход и общий спрос на рабочую силу. В 1900 году никто не мог предположить, что, спустя столетие, в здравоохранении, финансах, секторе информационных технологий, производстве потребительской электроники, сфере гостеприимства, отдыха и развлечений будет работать гораздо больше наемных работников, чем в сельском хозяйстве. Конечно, вместе с ростом благосостояния общества граждане часто предпочитают работать меньшее количество часов, брать длинные отпуска и раньше выходить на пенсию — но это тоже прогресс.

Поэтому если научно — технический прогресс не угрожает занятости, означает ли это, что работникам нечего бояться от «умных машин»? На самом деле, совсем нет — и вот в чем луддиты правы. Хотя много британцев XIX века выиграли от внедрения новых и лучших автоматизированных станков — низкоквалифицированных рабочих нанимали операторами ткацких станков, и все больше средний класс мог себе позволить покупать ткани, полученные, благодаря массовому производству, — маловероятно, что квалифицированные рабочие области выиграли от появления новых станков.

Перенесемся в настоящее. Радикальное снижение стоимости вычислений с 1970-х годов создало огромные стимулы для работодателей заменить все дешевеющими и совершенствующимися компьютерами дорогу рабочую силу. Этот быстрый прогресс — с которым мы сталкиваемся ежедневно, как если регистрируемся в аэропортах, заказываем книги в интернете, платим счета на сайтах наших банков или ищем направление движения с помощью своих смартфонов — возродил опасения, что наемных работников заменят машины. На этот раз будет иначе?

Отправной точкой для дискуссии является наблюдение, что хотя компьютеры и вездесущи, они не могут делать все. Способность компьютера выполнять задачи быстро и дешево зависит от способности человека — программиста написать процедуры или правила, предписывающие машине делать правильные шаги по каждой чрезвычайной ситуации. Компьютеры достигают замечательных результатов в выполнении «рутинных» задач: организации, хранении, поиске и манипулировании информацией, или выполнении точно определенных физических движений в производственных процессах. Эти задачи являются наиболее распространенными в профессиях, требующих средней квалификации, например бухгалтерском учете, делопроизводстве, крупносерийном производстве и проведении контроля качества.

Логично, что компьютеризация сократила эти рабочие места, но увеличила спрос на работников, выполняющих «нестандартные» задачи. Эти задачи, как оказывается, лежат на противоположных краях шкалы распределения задач по типам профессиональных навыков.

На одном конце шкалы являются так называемые абстрактные задачи, требующие таких компетенций, как умение решать проблемы, интуиция, умение убеждать и креативность. Эти задачи характерны для управленческих, технических, творческих профессий, а также профессий, требующих длительной подготовки, в таких областях, как право, медицина, наука, машиностроение, реклама и дизайн. Люди этих профессий, как правило, имеют высокий уровень образования и аналитических способностей, и пользуются компьютерами, которые облегчают передачу, организацию и обработку информации.

На другом конце находятся задачи, выполнение которых требует таких компетенций, как ситуационная адаптивность, умение читать жесты и знаки, распознавать речь, общаться с людьми. Приготовление пищи, управление грузовиком во время движения по городу или уборка гостиничного номера является удивительно сложными задачами для компьютеров. Но они являются простыми для людей и требуют, прежде всего, врожденных способностей, например ловкость, дальнозоркость и умение распознавать речь, а также незначительного обучения. Этих работников не могут заменить работы, но их навыки не являются редкими, поэтому они, как правило, зарабатывают немного.

Поэтому компьютеризация способствует поляризации занятости — новые рабочие места возникают одновременно для представителей как высокооплачиваемых, так и низкооплачиваемых профессий, зато посередине, между ними, количество рабочих мест сокращается. Удивительно, но общий уровень занятости в этих государствах и городах, которые переживают эту быструю поляризацию, обычно не меняется. Поскольку занятость среди представителей профессий с рутинными задачами идет на спад, растет занятость среди представителей высокооплачиваемых управленческих, технических профессий, других профессий, требующих высокой квалификации и подготовки, а также среди представителей низкооплачиваемых профессий в сфере обслуживания.

Поэтому компьютеризация не сокращает количество рабочих мест, а скорее усугубляет их качество для значительной группы наемных работников. Спрос на высокообразованных работников, достигающих хороших результатов в выполнении абстрактных задач, является стабильным, но середина рынка труда, занимаемая представителями профессий с большим количеством рутинных задач, проседает. Поэтому работники без высшего образования сосредотачиваются на конце шкалы с преобладанием рабочих мест, требующих выполнения задач с помощью физического труда — в таких областях, как общественное питание, уборка и охрана, что предлагают, в свою очередь, много рабочих мест, но низкую зарплату, нестабильные гарантии занятости и слабые перспективы вертикальной мобильности. Такое раздвоение перспектив занятости способствует беспрецедентному росту неравенства по доходам.

Как мы можем помочь наемным работникам оседлать волну технологических изменений, а не оказаться под ней? Одна общая рекомендация заключается в том, что граждане должны больше инвестировать в свое образование. Выгоды от наличия высшего образования и прохождения курсов профессиональной подготовки стремительно растут, стимулированные ростом спроса на работников, выполняющих абстрактные задачи: несмотря на свою значительную цену, высшее образование, вероятно, никогда не было лучшей инвестицией. Но оно — вовсе не универсальное решение проблем нашего рынка труда. Но не все выпускники средней школы — не говоря уже о работниках, потерявших работу и находящихся в середине или конце своей карьеры, — по своему уровню успешности или по своему характеру готовы четыре года провести в колледже. Только 40% американцев вступают в колледж с намерением получить диплом бакалавра после окончания средней школы, и более 30% поступающих не получат диплом и после восьми лет обучения.

Хорошая новость, однако, состоит в том, что среднеоплачиваемые рабочие места не обречены полностью на исчезновение. Хотя и много рабочих мест, требующих работников со средним уровнем квалификации, можно сократить благодаря автоматизации, другие предусматривают выполнение смеси задач, пользуясь преимуществом человеческой гибкости. Ярким примером могут служить медицинские работники со средним образованием — рентген-лаборант, флеботомист, другие лаборанты, — которые составляют целую категорию относительно хорошо оплачиваемых профессий, быстро растущую и требующую квалификации среднего уровня. Хотя и для работы по этим профессиям, как правило, не требуется наличие диплома бакалавра, но обязательна определенная профессиональная подготовка после средней школы.

Эти рабочие места со средней квалификацией работников сохранятся, сохранится и потенциал к росту их количества, поскольку они предусматривают выполнение задач, которые невозможно легко разделить без существенной потери качества исполнения. Вспомним, например, разочарование, которое наступает, когда вы звоните в компанию, разрабатывающую программное обеспечение с просьбой оказать техническую поддержку, но обнаруживаете, что оператор не знает ничего, кроме стандартных ответов, которые появляются на его или ее мониторе — оператор является просто живым громкоговорителем, читающим с экрана, а не лицом, решающим проблемы. Вообще, это не продуктивная форма организации труда, поскольку она не использует взаимодополняемости между техническими навыками и навыками межличностного общения. Проще говоря, качество обслуживания в любой профессии улучшится, если работник будет совмещать выполнение рутинных (технических) и нестандартных (гибких) задач.

Согласно этой логике, мы прогнозируем, что рабочие места, требующие работников со средним уровнем квалификации, и которым не грозит исчезновение, предусматривают выполнение смеси технических, абстрактных задач и физического труда, в которых работники имеют сравнительное преимущество в виде навыков межличностного взаимодействия, способности к адаптации и умение решать проблемы. Вместе с этими медицинскими работниками эта категория включает немало рабочих мест для людей рабочих профессий, таких как имеющих средний уровень квалификации сантехников, строителей, электриков, инсталляторов систем отопления, вентиляции и кондиционирования воздуха, автомехаников, сотрудников служб обслуживания клиентов, а также офисных работников, которые имеют более широкий круг обязанностей, чем набор текста и сортировка документов. Даже если профессии со средним уровнем квалификации сейчас теряют присущие себе рутинные технические задания (например, профессия биржевого маклера), другие когда-то высокооплачиваемые профессии становятся доступными для работников с более слабыми техническими навыками (например, работа фельдшера, который диагностирует болезни и выписывает рецепты вместо врача). Лоренс Кац, эксперт по экономике труда в Гарвардском университете, когда-то назвал тех людей, которые плодотворно сочетают фундаментальные навыки среднего образования с особыми профессиональными навыками «новыми ремесленниками».

Перспективы занятости для работников, не получивших высшее образование, являются неопределенными, но не лишенными надежды. В сегменте рабочих мест с необходимым средним уровнем квалификации еще будут возможности для трудоустройства, но не на традиционном производстве и в офисах, как это было в прошлом. Мы скорее ожидаем увидеть рост уровня занятости в среде «новых ремесленников»: лицензированных фельдшеров и лаборантов, учителей, наставников и помощников в обучении на всех образовательных уровнях, дизайнеров кухонь, прорабов и квалифицированных рабочих всех типов, специалистов по ремонту и обслуживанию, а также многих людей, оказывающих услуги индивидуального обучения и реабилитации: физиотерапевтов, личных тренеров, репетиторов и проводников. Эти работники должны умело сочетать технические навыки с навыками межличностного взаимодействия, гибкостью и способностью приспосабливаться, предоставляя услуги, которые будут однозначно человеческими.

Дэвид отори [ David Autor ] является профессором экономики в Массачусетском технологическом институте. Дэвид Дорн является ассистентом профессора экономики в Центре монетарных и финансовых исследований в Мадриде.